А мне нравится в мире взрослых. Это, конечно, не море, не Ирландия и даже не Италия, Джек, но ничё, сойдёт. Самое главное усвоить правила. Это очень утомительно, но не сложно. Правила - это главное. Это Бог. Сумермен. И святой дух в одном лице.
Если раньше мне казалось, что никто меня не любит, не хочет, не знает и тэ дэ, то сейчас мне намного спокойней: я знаю, что если упаду, то меня не только не поднимут, не только не спросят "малыш, ты потерялся?", меня вобьют в землю и посяпят горсточку праха сверху. Естественный отбор в действии.
Ты ж помнишь, что мне было грустно и не по себе оттого, в каких условиях воспитывалась моя душёнка? Хотя, объективно, это брехня, и если мы живём в мире, где каждая третья семья с душком, а иногда и откровенным смрадом, то чего ждать от рулетки, запускающей тебя в этот мир, а? Бытиё формирует сознание. Сознание формирует бытиё. И бла-бла-бла. И хуй я до конца столетия разберусь с тем, что "стало с той чудесной девочкой". И как бэ впадать в рефлексию на этой почве не комильфо - лишние мысли. Ты ж помнишь, как мешаются лишние мысли. Хотя, чувак, не скрою: иногда мне до сих пор не по себе.
Другое дело страх. страх иррационален по природе и избавится от него совсем не так просто как от сентиментальных соплей. И я вижу этот мир. И мне страшно. Каждый ёбанный день. Вопросы,вопросы, вопросы. Мы все ими набиты.
Через какое-то время привыкаешь ко всему. То, что казалось мерзким кажется нормальным. Что казалось отвратительным. Кажется нормальным. Список продолжать можно до бесконечности. Раньше мне дико не нравились ... антисанитарные условия. Ведь какая-то хуйня, лежащая и размножающаяся на полу, наверняка попадёт в кровь и ты ОБЯЗАТЕЛЬНО ЗАРАЗИШЬСЯ! Щас я спокойно хожу босяком по любым поверхностям. Сплю в любых условиях. Могу залечь в ванну, жидкость в которой имеет странный цвет и запах. Привыкаешь ко всему. А я боюсь умереть. Человек живучее существо. Но я боюсь. Я боюсь остаться без крыши над головой и денег в кармане. И только "чуть-чуть" отделяет меня от этого. И мне не охота за это бороться. И я боюсь это отпустить. Как чувак с раковой опухолью, я не знаю зачем, но умирать я не хочу. (да-да я только что сравнила свои проблемы с онкологическими заболеваниями. божемой, как это не политкорректно). Мне рассказывали и, судя по рассказам, ты даже не представляешь как тяжко просто взять и умереть. Я надеюсь на это.
Щастье - это заряженный пистолет.
Захожу я тут в ооогромных размеров гиппермаркет с целью купить замороженных овощей на ужин и их поиск занимает целую вечность. Тележки с едой. Тележки с товарами. Люди с детьми. Люди с товарами. Кассиры, недодающие сдачу. Пищалки. Мне надо было вина. А там десятки стеллажей - с пола до потолка - и лишь одно пиво. Сакс хэппендс.
Я хочу как можно чаще переезжать. Менять вид из окна. Чтоб кровь не застаивалась. Один чемодан с вещами - этого довольно. Это круто. Я буду посылать тебе открытки из каждого города, в котором побываю. Много-много открыток. Я искренне надеюсь, ты разберёшь мой корявый почерк. Если добраться до моря, то потом и до Ирландии рукой подать. У меня отвратительная рожа. Генри Чикански этим гордился бы. Но я, вот, не Генри Чикански.
Не в дорогах дело.
Джек, добиться от меня чего-то позитивного сёдня, как котят от коровы. Как там Италия? С днём Патрика тебя. И буэнос ночи. Или, там, доброго утра.