Сводка с мест лишенных веры.
Этот год был довольно изнуряющий. Или изнурительный -не суть. Мозгоебная зима сменилась довольно херовой весной. Наступило это блядское лето и то уже на половину прошло.
Ощущение щастья - лежа на полу в окружении сотен листков, на листках и практически под листами исписанных бумажек. Говорить-говорить-говорить и знать, что это кто-то слушает. Только бизнес ничего личного. Ничего лишнего, все по существу. Взрывы хохота под аккомпанемент бэбишемблс.
Безразличие объединяет.
И в такие минуты мне хочется сдохнуть от щастья. Закинуть голову , пялится на облака, на соседние дома, на соседний морг. Хлюпать совсем расклеившимися туфлями по лужам, идти по дождю как последняя промокшая курица. Гармония, прям радугой блюй.
Все остальное время мне просто хочется сдохнуть.
Я не закатываю истерик. Не реву, не ору. И я почти горжусь этим.
Я не хочу быть собой. Больше всего на свете. Я не хочу принимать свое гнойное состояние как данность. Люди ни хрена не ровны. У меня есть две руки, две ноги и далее по списку. Но это слишком сложно, слишком страшно, слишком больно. А трудностей мы не хотим.
Я слабая, и существуй в нашем мире хоть какой-нибудь отбор, хоть немного здравого смысла, меня бы сожрали львы. Или там гигантские пауки
Это был довольно дурацкий год. Единороги разбежались, а пони повеселись.
И тут должно было быть какое-нибудь пафосное циничное завершение, но уже два часа ночи, пора заканчивать с рефлексией, ведь как говорила моя бабка ни блекджек, ни шлюхи ждать не будут.